Блог

Джеймс Грант: “ФРС сегодня находится в заложниках у Уолл-стрит”

Подписаться на наши услуги в телеграм: https://t.me/FTinvestlightbot

Картинки по запросу Джеймс ГрантДжеймс Грант, эксперт Уолл-стрит и редактор инвестиционной рассылки «Grant’s Interest Rate Observer», предупреждает о крахе рынка суверенных долгов, пытается разобраться в действиях Швейцарского национального банка и ставит на золото.

От мульти-миллиардных программ по выкупу бондов к отрицательным ставкам и, возможно, в скором времени к разбрасыванию денег с вертолетов: по всему миру центральные банкиры экспериментируют со все более экстремальными мерами по стимулированию тормозящей экономики. Как считает Джеймс Грант, это может закончиться плачевно. Довольно резкий в своих суждениях редактор знаковой на Уолл-стрит рассылки «Grant’s Interest Rate Observer» является одним из самых пылких критиков сверхмягкой монетарной политики. Хорошо разбирающийся в истории финансов, мистер Грант предупреждает, что нынешняя беспечная гонка доходностей несет в себе величайший риск для рынка правительственных долгов. Он также чешет голову, пытаясь понять смысл массивных инвестиций, которые привлекает Швейцарский национальный банк на американском фондовом рынке.

Джим, в течение более трех десятилетий Вы занимаетесь наблюдением за процентными ставками. Что, еще есть за чем наблюдать при таких низких ставках?

Процентные ставки, может, и практически невидимы, но там еще много чего есть, за чем наблюдать. Я вижу, что они продолжают падать, и это падение вызывает множество волнений, потому что люди, нуждающиеся в доходе, сегодня пытаются поймать максимум из того немногого, что сейчас еще осталось.

И какие будут последствия?

Вспоминается великий журналист из викторианской Англии Уолтер Бэйгхот. Он как-то сказал, что Джон Ло (шотландский экономист и французский министр финансов 17-18 века, первый выпустивший бумажные деньги в Европе) может выдержать все, что угодно, но не 2% – т.е. очень низкие процентные ставки вызывают спекуляции, беспечное инвестирование и нерациональное перераспределение капитала. Так что, как мне думается, эпиграф Бэйгхота сегодня очень к месту.

Джон Ло был главным ответственным за большой миссиссипский пузырь, вызвавший хаотический экономический коллапс во Франции в начале 18 века. А как эта история может завершиться в этот раз?

Для многих людей она ничем хорошим не закончится. Если руководство швейцарских страховых и перестраховочных компаний читает это сейчас, они, должно быть, закатывают глаза и, наверное, очень недовольны получать нагоняй от американца с дистанции 3000 миль по поводу рисков гонки за доходностью. В конце концов, если ты в бизнесе, где приходится сочетать длинные обязательства с долгосрочными активами, у вас не так уж много выбора, приходится надеяться на более лучший, более чувствительный мир. Но приходится жить в сегодняшнем, реальном мире, в котором нет места процентному доходу. На самом деле, нынешние времена чреваты риском.

И где Вы видите самые высокие риски?

Я номинирую суверенные долги на приз самого переоцененного рынка в мире. Вы ничего или почти ничего не зарабатываете за привилегию одолжить деньги правительству, которое обещает обесценить ту валюту, в которой вы инвестируете. Центральные банки лезут из кожи вон, чтобы добиться инфляции в 2% и более, а вы даете им в долг под гораздо меньший, чем 2%, процент, а зачастую и даже совершенно бесплатно. Вообще, опыт потери денег при инвестировании довольно распространенное явление. Но где уверенность в потерях, которая появляется еще до того, как деньги по чеку получены? А именно такая ситуация сейчас наблюдается с суверенными долгами.

По всему миру сегодня более трети всех суверенных долгов уже приносят доходность меньше ноля процентов.

Есть не сильно популярная, но довольно интересная книга, которая называется “История процентных ставок”. Ее написали Сидней Гомер и Ричард Силла. Сиднея Гомера больше нет с нами, но Ричард Силла все еще жив и неплохо себя чувствует в Нью-Йоркском университете. И вот однажды я ему позвонил и сказал: “Ричард, я прочитал много, но не все страницы книги, которая отслеживает историю процентных ставок с 3000 г. до н.э. по сегодняшний день. Вам когда-либо приходилось иметь дело с негативными доходностями?” Он ответил отрицательно, и я подумал, что это достойно новостных передовиц: впервые за как минимум 5000 лет мы задвинули наши процентные ставки ниже нулевой отметки. Мне казалось, это было исключительное открытие. Однако я заметил, что, похоже, никому нет до этого дела.

Уже прошло два года с того момента, как ЕЦБ впервые среди центральных банков предложил отрицательные процентные ставки.

Есть и другие исторические иллюстрации: в Европе ​​Monte dei Paschi di Siena – банк с 500 с лишним лет истории, испытывает трудности и практически обанкротился, хотя юридически этого еще не произошло. Monte dei Paschi, сумевший выжить в течение половины тысячелетия, сейчас висит на волоске. В то же время, Банк Англии сегодня занимается тем, чем никогда не занимался за все 300 с лишним лет своей истории. То есть, на мой взгляд, мы живем сейчас как минимум в интересные времена, а по многим аспектам – и в беспрецедентные.

И какой же истинный смысл всего этого?

В финансах обычно не случается почти ничего нового. Поведение человека не меняется, а деньги являются очень древним институтом, так же как и наши рынки. Конечно, технологии развиваются, однако в реальности мало что меняется и если говорить о процентных ставках и монетарной политике, мы сейчас по настоящему строим что-то новое.

Сегодня центральные банки уже открыто говорят о “вертолетных деньгах”. Они действительно могут на это решиться?

Я уже слышу звуки винтов, крутящихся в воздухе. Я также слышу тантамы, доносящиеся со стороны фискальной политики. Похоже на то, что появляется и крепнет своего рода соглашение о том, что монетарная политика уже сделала все, что могла, и теперь мы должны – по крайней мере, со слов “мудрецов” – брать налоги и тратить, тратить и тратить. Судя по всему, это новая большая идея в экономической политике. В любом случае, для держателей облигаций ничего хорошего из этого не получится.

Что характерно, похоже, что никого больше не волнует растущие правительственные долги. Кроме того, бюджетная политика находится где-то на обочине идущей сейчас президентской выборной кампании.

Проблема с этими выборами заключается в том, что кто-то их должен выиграть. Я не вижу никакой пользы в Дональде Трампе, но я также не вижу какой-либо пользы от Хиллари Клинтон. Однако проблема в том, что один из этих двух выиграет. И в этом и заключается трагедия! Поэтому мы в нашей фирме очень сожалеем, что один из них победит.

Финансовый кризис и слабое восстановление экономики, похоже, привели к появлению на политической арене Дональда Трампа. Почему же экономика США не стала лучше после всех этих монетарных программ?

Мне любопытно, что бы произошло, если бы рынкам дали возможность самоочиститься и если бы ценам на жилье позволили бы найти свой уровень в 2008 году. Центральные банки постоянно вмешиваются, подавляя финансовую панику, на протяжении как минимум 200 лет. К примеру, в 1825 году Банк Англии одалживал не скупясь и без особых придирок – как они это называли – по поводу качества залога. Это была довольно драматическая интервенция, т.е. нельзя сказать, что мы никогда раньше не видели, как работает кредитор последней инстанции. Однако есть и кое-что новенькое – это лечение рынков с помощью опиатов количественного смягчения год за годом в течение многих лет после финансового кризиса. Я думаю, что такая интервенция не только не работает, но даже наносит вред. По всему миру экономики не реагируют несмотря на радикальные экономические меры. В какой-то мере, как мне кажется, они не восстанавливаются из-за этих радикальных монетарных мер.

Так в чем конкретно заключается проблема экономики США?

Есть ведь и другая сторона того, что мы сейчас наблюдаем: в Америке определенно ФРС и банковские регуляторы в целом очень сильно надавили со своими интервенциями. Я уверен, что у них были добрые намерения. Однако своими регулятивными вмешательствами они сдерживают восстановление кредита, а в этом частном случае, это происходит после депрессии или после ликвидации.

Опять же, возвращение финансового кризиса будет катастрофой.

Новые правила, принятые в ходе финансовой реформы, не только извели бумаг на целый лес, но еще и потратили время и внимание целого легиона юристов. Если вы поговорите с кем-то из банковского руководства, вы обязательно услышите о том, что банки перегружены из-за необходимости нанимать людей, занимающихся оценкой и поддержанием соблюдения новых регуляций. Особенно это тяжело для небольших банков. Я думаю, этим частично и объясняется такое вялое восстановление: монетарная политика была радикально открыта для создания нового кредита; однако она была радикально ограничена с точки зрения принятия риска в частном мире.

Так что же нужно предпринять, чтобы вернуть экономику назад на рельсы?

История дает нам руководство к тому, как это нужно делать. В течение столетий в Британии, Соединенных Штатах и, возможно, в Швейцарии, собственники банков сами отвечали за их состоятельность. Если банк обесценивался или становился несостоятельным, им приходилось раскошеливаться на увеличение капитала с тем, чтобы расплатиться с кредиторами, включая владельцев депозитов. Однако в течение последних 100 лет коллективная ответственность постепенно заменила индивидуальную ответственность банкиров. Правительство, введя страхование депозитов, новое регулирование и интервенции, заменило старую доктрину ответственности собственников. Именно поэтому, как мне кажется, нам нужно уйти от правительственных интервенций и двигаться в сторону более рыночно ориентированных решений, таких как старая доктрина ответственности собственников банка.

По крайней мере, в США ФРС пытается вернуться к более нормальной монетарной политике. Как по Вашему, глава ФРС Джанет Йеллен сможет убедить присутствующих на совещании в Джексон Хоул на следующей неделе в необходимости еще одного повышения процентной ставки?

Джанет Йеллен никоим образом не импульсивный человек. Если верить “Wall Street Journal”, она приезжает в аэропорт за несколько часов до отлета! То есть это самый рассудительный и не любящий рисковать человек. Кроме того, как специализировавшийся на экономике труда, она очень эмпатичный человек. Она верит в то, во что верит большинство экономистов-интервенционалистов: у них довольно мало веры в институты рынка, и они не верят в то, что механизмы ценообразования – это что-то особенное. Они хотят нормализовать процентные ставки, но тем не менее они всегда могут найти отговорку почему этого не стоит делать. Мы слышим уже несколько лет – в следующий раз, в следующем квартале, в следующем фискальном году они обязательно это сделают. Так что я верю только в то, что вижу сам: ни в один из этих дней проценты по федеральным фондам не поднимутся выше 0.5%. Я просто не могу представить ,как это случится.

Уолл-стрит, похоже, думает примерно так же. По крайней мере, многие инвесторы не воспринимают эти постоянно возобновляемые разговоры слишком серьезно.

ФРС сейчас является заложником Уолл-стрита. Если фондовый рынок откатывается на пару процентов назад, ФРС тут же пугается. Я полагаю, что в некотором смысле ФРС оценивается с этих позиций из-за того, что она в значительной степени несет ответственность за рост оценки финансовых активов. Уровень капитализации недвижимости очень низкий, соотношение цены к прибыли у акций очень высокое, и процентные ставки тоже экстремально низкие. Трудно быть уверенным что здесь причина, а что следствие. Но мне думается, что центральные банки всего мира несут довольно высокую долю ответственности за этот рост стоимости. Так что, возможно, они чувствуют себя обязанными смягчить опускание мира в медвежий рынок. В результате мы сейчас достигли момента, когда ФРС стал виртуальным заложником финансовых рынков. Когда они пробуксовывают, не говоря уже о падении, ФРС пугается и начинает вмешиваться.

Очевидно, финансовым рынкам по вкусу такой настороженный настрой ФРС. Ранее на этой неделе, американские акции взобрались на новую рекордную высоту.

Забавно, не правда ли? Рынок акций на рекордных высотах, а рынок облигаций ведет себя так, как будто сейчас Великая Депрессия. Между тем ,Швейцарский Национальный банк в громадных количествах скупает американские акции.

Действительно, согласно последним данным SEC, американское портфолио НБШ выросло более чем на $60 млрд.

Да, они завладели много чем отовсюду. Давайте учтем, как они заполучили для этого деньги: они создали швейцарский франк из чистого альпийского воздуха, на котором растут швейцарские деньги. Затем они купили евро и перевели их в доллары. До сих пор никто даже не повел бровью. И все это сделано простым нажатием клавиши на компьютере. А затем НБШ звонит своему дружественному брокеру – полагаю, это был UBS – и покупает на бирже США все, что шевелится. И все это на деньги, которых, по сути, не существует. И это тоже нечто новое, чего раньше не было.

Другие центральные банки тоже стали крупными покупателями на глобальных рынках ценных бумаг. В принципе, это все началось с программ количественного смягчения Федерального резерва.

То, что центробанки этим занимаются, уже стало трюизмом. Конечно, они этим занимались в течение нескольких поколений. Однако есть нечто особенное в этих покупках на миллиарды долларов американских акций Швейцарским национальным банком. В индексе S&P 500 имеются реально прибыльные значительно крупные корпорации. И теперь НБШ открывает громадные позиции в них с помощью денег, которые реально ниоткуда не пришли. Это довольно экзистенциальная загадка, не правда ли?

Так что же инвесторам делать на этих странных финансовых рынках?

Я настроен довольно бычьи по золоту, а также по акциям золотодобывающих компаний. На мой взгляд, мир рано или поздно разуверится в стандартах, установленных докторами наук в управлении финансами. Золото по всем показателям лучшая инвестиция. Золото – это деньги, а деньги стерильны, как напомнил бы нам Аристотель. Оно не платит дивиденды и не зарабатывает прибыль. Так что имейте в виду, что золото не совсем обычная инвестиция. Именно поэтому я бы не хотел рекомендовать его как единственный инструмент, в котором люди должны держать свои деньги. Но лично для меня, золото очень своевременный способ инвестирования для времени денежного расстройства.

Перевод статьи James Grant: «The Fed is now hostage to Wall Street»

Ничего не пропускайте с нашим бесплатным телеграм-каналом: https://t.me/ftinvest11.

Ринат Хасанов

Ринат Хасанов - кандидат экономических наук, автор более чем 70 научных трудов. С ноября 2018 - член экспертного совета Санкт-Петербургской биржи.

Похожие статьи

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Close